Да, подвиг поста, молитвы, смирение, доброделание, благочестие, любовь — несказанная, все их существо заполняющая любовь к Господу. И любовь, жалость и сострадание к людям. Но и еще одно. О чем никогда не пишут этнографы, нет этого в летописных источниках, об этом не говорят современники праведников. Потому что это само собой разумеющееся свойство, качество, черта. Святой жизни людям неведомо понятие «я». То есть им неведома самость.
Та страшная самость, которая стала главной и определяющей чертой нашего времени — конца XX — начала XXI века. Самость, которая сродни ржавчине, разъедающей души и нравственные устремления людей. Самость, которая неизбежно ведет к бездуховности, к отрицанию всех нравственно-духовных ценностей, которые за века существования накопила наша Русь, да и все человечество Земли. Может быть, — это было мыслью-надеждой, — читатель увидит в ком-то из подвижников православия, о котором здесь прочитает, того, кто станет его учителем, его духовником или просто человеком, за которым захочется пойти по дороге духовного восхождения.
И еще одной мыслью-надеждой хочется поделиться с читателем. Невозможно, немыслимо знакомиться с жизнью и духовным подвигом Божиих угодников только, так сказать, умом. Откройте свое им сердце, дорогие мои. И призовите на помощь все ваше воображение, чтобы представить особенности, в частности физической или бытовой стороны их жизни. О которых также чаще всего умалчивают жития и обходят стороной биографы — например, о телесных недугах. Представьте себе подвижника, прозорливого старца, обуреваемого самыми разными болезнями. И представьте также, каких сил, даже сверхсил стоило старому недужному человеку ежедневно принимать десятки, а то и сотни людей, страждущих, ждущих совета и помощи, и не только не показать собственное нездоровье, но, забыв о нем, помогать, ободрять, наставлять и лечить души других людей.
Или попробуйте осознать и «пропустить через себя» обычно беглое в житиях упоминание: «терпел холод и голод». Нам, чаще всего читающим об этом в теплом, пусть и в разной степени уютном доме, квартире, нередко после вполне достаточной трапезы, трудно по-настоящему представить, чем были «холод и голод» для праведника, терпевшего их не день, месяц, а часто годы и десятилетия. И давайте представим, как, например, жил на своей дальней пустыньке преподобный Серафим Саровский в избушке в лесу зимой, где было так же холодно, как на дворе, потому что дров добыть он не мог — все вокруг занесено снегом, а по снегу — его наметало и на метр, и больше -дальше нескольких шагов не уйдешь, тем более в худой и нетеплой одежде и в плетеных лапотках, которые сразу же намокнут, а потом и развалятся. А тут и летние овощи кончились, и хлеб, как ни экономил, доел — и так было несколько лет, пока люди — в поисках помощи святого — не протоптали наконец к нему дорожку.
Безусловно, без помощи Божией ни Серафим Саровский, ни другие праведники не выдержали бы. Но они принимали испытания безропотно, потому что вера святых православных мужей в Бога была такой беспредельной, чистой и великой, что, непрестанно молясь, в самых тяжких испытаниях, в любой беспросветности земной, тьме физической жизни они видели яркий, всегда им светящий свет Христов.
И последнее, о чем хотелось бы сказать читателю. Эта книга, как и другие, посвященные русской святости, прежде всего напоминает нам о тех нравственных идеалах, на которых воспитывалось не одно поколение наших предков. И знать о великих молитвенниках земли Русской, о святых праведных наших праотцах особенно важно сейчас, когда даже в СМИ позволяется пренебрежение к русской культуре, языку, к «отеческим корням». Это пренебрежение нынче весьма ощутимо. Не говоря уже о тех наших соотечественниках, кто, мягко говоря, «располагая средствами», предпочитает кочевать по планете или обосновываться в какой-нибудь благополучной стране мира, откровенно игнорирует понятие «родина». Для них она там, «где лучше». Эта тенденция пренебрежения начинает «пускать корни» и в народной среде, особенно среди молодежи. Но «отеческие корни» — не литературный оборот. Родину нам определяет Господь, и неизвестно, какой будет плата небрежения и даже пренебрежения к Богом данной отчизне.
Очень хочется надеяться, что эту книгу читатель прочтет душой и чистым сердцем и, может быть, заново откроет для себя огромную прекрасную планету, которая называется Святая Русь.
