Что объединяет всех святой жизни людей?

Да, подвиг поста, молитвы, смирение, доброделание, благочестие, любовь — несказанная, все их существо за­полняющая любовь к Господу. И любовь, жалость и со­страдание к людям. Но и еще одно. О чем никогда не пишут этнографы, нет этого в летописных источниках, об этом не говорят современники праведников. Потому что это само собой разумеющееся свойство, качество, черта. Святой жизни людям неведомо понятие «я». То есть им неведома самость.

Та страшная самость, которая стала главной и опреде­ляющей чертой нашего времени — конца XX — начала XXI века. Самость, которая сродни ржавчине, разъедаю­щей души и нравственные устремления людей. Самость, которая неизбежно ведет к бездуховности, к отрицанию всех нравственно-духовных ценностей, которые за века существования накопила наша Русь, да и все человечество Земли. Может быть, — это было мыслью-надеждой, — чи­татель увидит в ком-то из подвижников православия, о ко­тором здесь прочитает, того, кто станет его учителем, его духовником или просто человеком, за которым захочется пойти по дороге духовного восхождения.

И еще одной мыслью-надеждой хочется поделиться с читателем. Невозможно, немыслимо знакомиться с жиз­нью и духовным подвигом Божиих угодников только, так сказать, умом. Откройте свое им сердце, дорогие мои. И призовите на помощь все ваше воображение, чтобы пред­ставить особенности, в частности физической или быто­вой стороны их жизни. О которых также чаще всего умал­чивают жития и обходят стороной биографы — например, о телесных недугах. Представьте себе подвижника, про­зорливого старца, обуреваемого самыми разными болез­нями. И представьте также, каких сил, даже сверхсил сто­ило старому недужному человеку ежедневно принимать десятки, а то и сотни людей, страждущих, ждущих совета и помощи, и не только не показать собственное нездоро­вье, но, забыв о нем, помогать, ободрять, наставлять и ле­чить души других людей.

Или попробуйте осознать и «пропустить через себя» обычно беглое в житиях упоминание: «терпел холод и го­лод». Нам, чаще всего читающим об этом в теплом, пусть и в разной степени уютном доме, квартире, нередко после вполне достаточной трапезы, трудно по-настоящему пред­ставить, чем были «холод и голод» для праведника, тер­певшего их не день, месяц, а часто годы и десятилетия. И давайте представим, как, например, жил на своей дальней пустыньке преподобный Серафим Саровский в избушке в лесу зимой, где было так же холодно, как на дворе, пото­му что дров добыть он не мог — все вокруг занесено сне­гом, а по снегу — его наметало и на метр, и больше -дальше нескольких шагов не уйдешь, тем более в худой и нетеплой одежде и в плетеных лапотках, которые сразу же намокнут, а потом и развалятся. А тут и летние овощи кончились, и хлеб, как ни экономил, доел — и так было не­сколько лет, пока люди — в поисках помощи святого — не протоптали наконец к нему дорожку.

Безусловно, без помощи Божией ни Серафим Саров­ский, ни другие праведники не выдержали бы. Но они при­нимали испытания безропотно, потому что вера святых православных мужей в Бога была такой беспредельной, чистой и великой, что, непрестанно молясь, в самых тяж­ких испытаниях, в любой беспросветности земной, тьме физической жизни они видели яркий, всегда им светящий свет Христов.

И последнее, о чем хотелось бы сказать читателю. Эта книга, как и другие, посвященные русской святости, преж­де всего напоминает нам о тех нравственных идеалах, на которых воспитывалось не одно поколение наших предков. И знать о великих молитвенниках земли Русской, о святых праведных наших праотцах особенно важно сейчас, когда даже в СМИ позволяется пренебрежение к русской куль­туре, языку, к «отеческим корням». Это пренебрежение нынче весьма ощутимо. Не говоря уже о тех наших сооте­чественниках, кто, мягко говоря, «располагая средствами», предпочитает кочевать по планете или обосновываться в какой-нибудь благополучной стране мира, откровенно иг­норирует понятие «родина». Для них она там, «где лучше». Эта тенденция пренебрежения начинает «пускать корни» и в народной среде, особенно среди молодежи. Но «отече­ские корни» — не литературный оборот. Родину нам опре­деляет Господь, и неизвестно, какой будет плата небреже­ния и даже пренебрежения к Богом данной отчизне.

Очень хочется надеяться, что эту книгу читатель про­чтет душой и чистым сердцем и, может быть, заново от­кроет для себя огромную прекрасную планету, которая называется Святая Русь.